— Я не буду стрелять в мирных людей, — уперлась корш.

— Так давай я на катере поплыву. Возьму с собой трех человек. Отстреляемся, потом в воду попрыгаем, — предложила Лидия.

— Так не пойдет. Во-первых, мы не знаем, как Ом отреагирует на провокацию. При первых выстрелах он может отдать команду на уничтожение катера. Во-вторых, вас будут снимать. Сразу. После того как начнете стрелять, в воздух поднимутся разведдроны. И как ваша эвакуация с катера будет выглядеть? Глупо и нелогично.

— Но… — попыталась было возразить Лидия, но я ее дослушивать не стал.

— Ты можешь все провернуть без жертв? — спросил я у Энн.

— Да, я очень постараюсь!

И девушка старалась. Ведомый ею «Шип» вальяжно зашел в гавань. Вопреки нашим ожиданиям его никто не вызвал и не попросил назвать цель визита. Все внимание лоцманской службы порта поглотил митинг на воде. Да и прибытие еще одного патрульного катера подозрений не вызвало. Все в норме, владетель стягивает силы для контроля над ситуацией.

Катер обплыл кольцо протестующих и опять не вызвал интереса с их стороны, не привлек внимание своих «собратьев». По команде Энн на его борту заработали мощные мегафоны.

— Внимание! Всем собравшимся немедленно прекратить блокировку порта! Повторяю — всем собравшимся немедленно покинуть акваторию! Пристать к берегу и разойтись по домам! Это первое и единственное предупреждение! Ко всем, кто к нему не прислушается, будет применены силовые методы!

На записи звучал намеренно искаженный аппаратурой голос Лидии. Что-что, а приказывать, рычать и отдавать команды она умела. Кольцо митингующих дрогнуло. Лодки и катера начали замедлять ход. Некоторые даже успели развернуться носом к берегу. Но времени, чтобы выполнить «первое и единственное» предупреждение, наш «Шип» бастующим не дал. За его кормой забурлила вода, Энн вывела двигатели в режим полного хода. Катер попер прямо на остановившиеся в замешательстве суда. По размерам он не сильно превосходил своих визави, но проектировался и строился по военному образцу, поэтому конструкция носа корабля имела усиление, позволявшее ему брать врагов на таран.

Энн управляла катером филигранно. Она не врубалась в суденышки, а старалась их распихивать бортом, врезаясь по касательной, переворачивая и отправляя людей за борт. В рядах мирных демонстрантов возникла паника, они начали сталкиваться сами с собой. Но я за ними практически не следил, угрожать «Шипу» им было нечем, да и если катер потопят — невелика потеря. Меня больше интересовала реакция сил Ома. А она была… никакая. Оба катера не спешили ввязываться в свалку. Я представлял, что они сейчас лихорадочно пытаются связаться со штабом Морского Корпуса и понять, чей приказ выполняет наш «Шип». В штабе тоже на какое-то время возникнет неразбериха. Ведь корабль вроде как действует в интересах Ома, и приказ мог прийти с самого верха.

Долго бесноваться катеру все равно не дали бы. Рано или поздно «Шип» банально попытаются вызвать и объясниться, но мы этого ждать не стали. Катер выбрался из мешанины из лодок и, продолжая вещать о карах небесных, которые свалятся на голову любому, решившему нарушать общественный порядок, двинулся прочь из акватории. Наступала самая рискованная часть плана.

— Приготовиться к всплытию! — оповестил я команду.

«Манта» могла замечательно сражаться из-под воды, но на этот раз нам требовалось показаться честному люду. Лодка выскочила на поверхность. Я отметил, что система оповещения молчит — нас не успели сразу взять на прицел. И слава богу! Зато «Шип» давно уже был захвачен нашими системами наведения. Особо тратиться я на него не стал, подлодка выплюнула всего одну торпеду.

— Подставь-ка катер бортом, — попросил я Энн.

Энн молча кивнула. У девушки было много достоинств, если бы она не стала корпоративным шпионом, ей бы следовало себя попробовать в пилотировании. «Шип» начал выполнять противоторпедный маневр, закладывая курс на правый борт. Делал он это не совсем умело, но для сторонних наблюдателей логично и объяснимо, ведь его атаковала неизвестно откуда взявшаяся подлодка, и капитан катера имел право на ошибку. Для убедительности Энн даже дала по приближающейся торпеде несколько выстрелов из орудия катера. И тому почти удалось от торпедной атаки уклониться. Но только почти — торпеда впечаталась в корму «Шипа». Взметнулся фонтан воды от взрыва.

И только сейчас Морской Корпус Ома решился хоть как-то отреагировать — оба патрульных катера развернулись, вышли на глиссаду и начали приближаться к нам. «Манта» пошла на срочное погружение.

— А это было слишком близко, — сказала Лидия в ответ на прозвучавшие над нашей головой взрывы.

Катера начали обстрел.

— Нормально. Мы должны показать бой, а не убиение беспомощных кораблей, — ответил я ей.

По сценарию спектакля, придуманного мной, жители Дарвина должны увидеть именно бой. С взрывами, маневрами и прочими спецэффектами. Мне нужна шумиха! Ради нее пришлось даже пожертвовать тремя «умными» торпедами атлантов. Уходя на глубину, я их отстрелил, но поразить вражеские корабли не дал, по команде взорвав их. Вокруг катеров взметнулись столбы воды, заставив заметаться.

Они были быстры, но маневренности «Манты» с головой хватало, чтобы осуществить их перехват. Приподняв нос подлодки, я захватил в прицел один из кораблей и выстрелил из волнового орудия. Днище катера расползлось на лоскуты, он принял на борт внушительный объем воды и начал немедленно тонуть. Второй попытался уйти, но к этому моменту успели перезарядиться торпедные установки и «Манта» выдала залп из двух торпед. И одной бы хватило за глаза, но нам нужна зрелищность — катер Морского Корпуса Ома затонул, разломившись сразу на четыре части.

Пора разыгрывать финальную часть представления. «Манта» всплыла и, окруженная бурунами воды, направилась к берегу. Расправа над охранявшими порт кораблями случилась настолько быстро, что не все суденышки митингующих успели добраться до берега. Есть часть людей, у которых чувство любопытства превалирует над инстинктом самосохранения. Глядя на падающий на них с неба самолет, они будут стоять столбом, потому что это чертовски красивое зрелище и было бы обидно его пропустить. Именно поэтому несколько лодок, увидев приближение нашей субмарины, остановились. Встала и наша подводная лодка, и через верхний люк на ее рубку поднялась фигура в «Муругане», выкрашенном в золотой с бирюзой. Фигура сняла шлем, и ветер поднял роскошную гриву волос. Тоже золотых.

Я долго размышлял над тем, кто будет официальным лицом мифического сопротивления. Свою кандидатуру я отверг сразу же. Прямо говоря, лицо у меня сейчас не очень. Героического в щуплом подростке крайне мало. Хотя я уже мелькал в новостях после выступления на Арене, но максимум подходил на роль героя второго плана. Народ любит хлеб и зрелища. А кто из нашей команды самый зрелищный? Особенно с золотой полумаской на лице? Энн, конечно, тоже красивая, причем настолько, что покорила мое сердце. Но она была бесконечно милой, в то время как Лидия броская и способна притянуть к себе сотни взглядов за одну секунду.

На публике она собиралась появиться в том красном платье, в котором мы посещали «Сияй», но я смог ее переубедить, что во главе подпольного клана лучше будет смотреться не просто красотка, а красавица-воин. Голос Лидии усиливали динамики «Манты» так, что он раскатисто звучал по всему порту.

— Доброго вам дня, добропорядочные жители Дарвина! — начала она речь с приветствия. — Позвольте представиться. Меня зовут Лидия…

Девушка намерено сделала длинную паузу. Пока мы добирались до Дарвина, я заставил Лидию десяток раз отрепетировать эти слова. Природный ораторский талант — это хорошо, но поставленная речь и убедительный сценический образ не менее важны.

— Лидия Елагина! Я дочь Лэта Елагина, который был убит в результате подлого предательства!

«Ну вот, Елагин, и дочка у тебя нашлась!» — захихикала Альта.

«Ты сама помогала придумывать эту легенду», — напомнил я атлантке.