Нет, шахматная партия — не бой, где решает сугубо сила, шахматная партия зависит от случайностей, деталей, мелких нюансов. Расслабляться, конечно же, рано; недооценить противника — глупость и непозволительная роскошь.
К тому же, её цель — вовсе не уничтожить юнца, нет. Если бы всё было так просто, она бы даже не волновалась и не тратила на это столько сил. Но Йошида, в первую очередь — ресурс. Ценный, перспективный и крайне непокорный. Подчинить его себе — вот в чём истинная задача. Сложная и не обязательно обречённая на успех.
А в чём его цель? Какую задачу он поставил себе, вступая в эту игру? Решил рискнуть и попытаться обвести её вокруг пальца?
Да уж. Памятуя о том, что творил этот парень всю последнюю неделю, отлично понимаешь, что если бы он не хотел пойти сюда, то и не пошёл бы. Устроил бы какой-нибудь аттракцион абсурда, новое невероятное приключение — и не пошёл бы. Раз он здесь… значит, это и есть его новое невероятное приключение. Что он хочет услышать от неё? Что намеревается найти во дворце?
…ладно. Не сейчас, не прямо сию секунду. Как бы там ни было, в одном она пареньку сказала чистую правду: у неё, правительницы целой империи, действительно есть и другие дела, помимо него. А империя начинается с собственного дворца.
Шаги отдавались по коридору эхом; на пути, разумеется, никого не попадалось — Уортингтон отлично знал её маршруты и позаботился обо всём заранее.
Ха. Позаботился. Как же. Хотя бы на кого-то в этом дворце можно положиться всерьёз? Глория шагала к дверям в конце парадного коридора, и на лице её вместо маскарадной улыбки появлялись настоящие эмоции. Всё сильнее и сильнее, с каждым шагом, с каждым вдохом.
Гнев. Долбанный гнев. Настоящая ярость! Как и всегда, когда что-то шло не по плану.
Дверь с грохотом распахнулась; внутрь Глория буквально влетела — и с размаху остановилась, сверля взглядами кучку съёжившихся людей. Людишек, жалких смертных. Поручи таким что-нибудь важное!.. Советники, министры, царедворцы и, конечно же, родня.
— Вы! — королева вложила в короткое слово столько эмоций, что стёкла задрожали аж во всём зале. — Бестолочи и кретины! Кто-нибудь — хоть кто-нибудь здесь! — может ответить мне на простейший вопрос?
Помощники замерли, словно срастившись в одну большую, жалкую, дрожащую кучку; они, конечно же, знали, что за вопрос она сейчас задаст. Разумеется, они сами уже в том же тоне орали на своих подчинённых и ещё будут орать после… вот только что толку, если всё произошло так как произошло?
— КАК?!!! — наконец, заорала Глория, и стёкла затряслись ещё сильнее. — КАК?!!! Как, я вас спрашиваю, вы могли допустить — имея вооружённую охрану, видеонаблюдение, новейшие системы безопасности — чтобы во дворец проникла целая толпа посторонних, вырубила слуг, переоделась в их наряды…
У неё запершило в горле; королева сделала паузу. Никто и не думал перебивать её, но вот стук сердец, кажется, был явственно слышен.
— …затем, — продолжила Глория в то же тоне, — эта толпа шастала по дворцу битый час, контактировала с людьми, а в итоге пришла и обнесла ЗАЛ Ё**ННЫХ РЕЛИКВИЙ, Б**ТЬ?!!!
Дрожь стёкол стихла только секунд через пятнадцать после её последнего слова; лишь после этого заговорил начальник дворцовой охраны уровня для слуг — кажется, другие чиновники, рангом повыше, толкнули его в спину.
— Кхе, кхе… — прокашлялся он, пытаясь придать себе хоть сколько-то достойный вид.
— Кашлять будете в другом месте! — заорала выведенная из себя их поведением вкупе с собственными мыслями Глория. — Говори по существу!
Чёрт. Они выставляют её слабой. Нет, хуже — они делают её слабой!
— …что касается камер слежения, — быстро затараторил начальник охраны, — здесь… всё сложно. Мы отследили их с момента появления в зоне для персонала…
Ага, задним числом.
— …но каким образом они там оказались — пока так и не удалось…
— Хватит, — оборвала его Глория уже без ора, но всё так же жёстко. — Не нужно говорить мне, чего вы не знаете. Говорите то, что вы знаете.
Разумеется, они не могли отследить их. Вся эта чернь вышла из портала, а там никаких камер.
— Эээ, — теперь вперёд чуть подался начальник охраны высшего уровня, нахмурившись, — действительно, есть один момент, Ваше Величество. Вам не успели доложить об этом, а потом вы пропали…
Взгляд Глории уставился на него; казалось, стоящие справа и слева вот-вот дёрнутся в стороны, чтобы не находиться рядом, под этим прицелом.
— Так говори, — процедила Глория. — Сейчас я здесь, прямо перед тобой. Ну?!
— …дело в ваших последних экспериментах, — наконец, нашёл в себе силы сообщить ей мужчина. — В лабораториях всё пошло не по плану; сильно не по плану.
Сказав это, он замер и даже прикрыл один глаз, ожидая новой вспышки гнева своей госпожи… но Глория словно оледенела, осознавая сказанное им.
Ну конечно. Наверное, она могла бы догадаться.
— Там… Ваше Величество, — слегка воодушевлённый её молчанием, чиновник заговорил вновь, — в лаборатории была оттянута большая часть дворцовой охраны из других зон; простите, но там много жертв, разруше…
— Заткнись, — велела Глория, и мужчина моментально поперхнулся недосказанным словом. Сама мысль о том, что её может интересовать количество раздавленных насекомых, оскорбляла Глорию. — Отвечай только на поставленные вопросы. Что с образцом?
Начальник охраны пару раз моргнул.
— У-убит, Ваше Величество…
— Без титулов, коротко и ясно! — Глория вновь повысила голос. Людишки; идиоты, к тому же. Заменить бы, но где взять других? Они все такие, эти ведь ещё из лучших.
Ох. Вот поэтому ей и нужен Йошида; нужен не трупом, не пленником, засаженным в комнату без окон и дверей, а послушным инструментом.
— Убит, — коротко повторил начальник охраны. — Его удалось устранить при помощи снайперской винтовки охотничьего калибра… ну, которая для сафари, на слона…
— Достаточно, — поджала губы королева.
И это тоже говорит о много. Значит, образец был… далёк от совершенства. Совсем не так силён, как нужно.
— Что с телом? — она слегка выдохнула; ярость всё ещё клокотала внутри неё, но нельзя было гореть вечно.
— Тело… заморожено, — начальник охраны искренне радовался тому, что у него хотя бы есть ответы. — Учёные уже изучают его ДНК и всё остальное… что они там изучают. Увы, в живых осталась только часть учёных…
А вот это уже хуже; Глория поморщилась. Учёные, конечно, тоже лишь людишки. Но ценные, таким сложно найти замену.
— Хорошо, — распорядилась она, хотя хорошего, конечно, в сегодняшних событиях было мало. — Пусть изучат всё, что могут. Затем пусть уничтожат образец — надёжно, сожгут или растворят в кислоте. И сразу же принимаются за новый.
— Ваше Величество, — аккуратно и почти спокойно заговорил стоящий с краю седоватый тип, куратор большинства её научных проектов (включая и этот). — Прошу прощения, но учёные… говорят, что мутации, которые провоцирует это вещество, слишком случайны.
Глория приподняла одну бровь.
— Продолжайте.
— В них действительно нет никакой системы, никакой закономерности, которую можно было бы просчитать.
— Кажется, этот образец — при всей его дефектности — был лучше предыдущего? — осведомилась Глория.
— Этот действительно обладал… выдающимися боевыми качествами, несмотря на дефект с неконтролируемой яростью, — согласился куратор. — Но за сегодняшнее утро были отработаны ещё трое, и все показали разный результат. Один мутировал в подобие каменной статуи, другой — в какую-то рыбу или ящерицу, третий просто растёкся лужицей…
— …вот как, — тихо кивнула Глория.
— Все отчёты были отправлены вам лично, Ваше Величество, — куратор наклонил голову.
— Мне, — Глория нахмурилась, — плевать на все отмазки учёных, и если…
Она осеклась. Ладно-ладно. Орать можно на военных и охрану, на слуг, на родню (последнее — с особым удовольствием). А вот у учёных работа тонкая и важная. Уж лучше пусть потратят больше времени, но доведут проект до ума, чем из страха наказания поспешат и сделают то, что подведёт в ответственный момент.